– Владимир Иванович, битва за Москву стала вехой не только в истории Великой Отечественной войны, но и вообще нашей страны. Расскажите о своем участии в этом героическом сражении.
– Весть о том, что под Москвой началось мощное наступление фашистов, застала меня на Волховском фронте. 9-я танковая бригада, в которой я служил радистом-пулеметчиком, должна была участвовать в разрыве вражеского кольца, сомкнувшегося под Ленинградом. До этого я участвовал в тяжелейших боях в Белоруссии, в ходе которых полностью погибла 55-я танковая дивизия, с которой я начал войну. И вот нас срочно погрузили в эшелоны, и 7 октября 1941 года мы были уже под Москвой. Выгрузившись на станции Балабаново, с ходу вступили в бой с наступавшими немецкими войсками в районе занятого ими Малоярославца и Нарофоминска. Наша танковая бригада сделала невероятное: мы остановили немцев, и в конце октября прочно закрепились на рубеже реки Нара по Варшавскому шоссе.
Наш комбриг Иван Федорович Кириченко, получивший под Москвой звезду Героя, сказал, что отступать мы не будем, а чтобы не было попыток сдвинуться с места, танки поставим в капаниды. Это такие глубокие траншеи, откуда высовывается одна башня танка, поэтому попадание немецких снарядов и бомб затруднено. Танки были расставлены по этому рубежу, и немцы здесь не прошли. Мы удержали этот рубеж до 26 ноября. И за это 5 января 1942 года, как гласит приказ, "за проявленную отвагу в боях за Отечество с немецкими захватчиками, за стойкость, мужество, дисциплину и организованность, за героизм личного состава" 9-я танковая бригада была преобразована во 2-ю гвардейскую танковую бригаду.
После того, как наступление немцев выдохлось, мы передали рубеж подошедшим из Сибири дивизиям и совершили марш-бросок на Каширское шоссе, под Зарайск, где соединились с 1-м гвардейским кавалерийским корпусом генерала Белова. Затем были бои под Каширой – туда мы немцев не пустили. С 26 ноября 1941 по конец марта 1942 года наша танковая бригада вместе с кавалеристами и другими частями вела непрерывные наступательные бои в Московской, Тульской и Калужской областях. Совершали марш-броски в тыл немцев, били их то тут, то там, причинив много вреда танковой армии Гудериана. Освободили Барыково, Мордвес, Венев, Сталиногорск, Крапивну, Одоев, Мосальск и многие другие населенные пункты… В феврале 1942 наша бригада участвовала в прорыве немецкой обороны в районе Варшавского шоссе. Мы три дня удерживали отрезанной от немцев эту важнейшую для них дорогу, что позволило кавалерийскому корпусу генерала Белова войти через этот прорыв в тыл немцев в направлении Дорогобужа, а другим частям Красной Армии – занять город Юхнов. По окончании контрнаступления наша бригада была награждена орденом Красного Знамени, а я – первой моей медалью: "За Отвагу".
– Насколько ощущалась во время Московской битвы поддержка тыла?
– Живую поддержку и тепло мы ощущали все время. К нам приезжали с концертами артисты, но не на передовую, как иногда пишут, а где-то в 7-10 км от нее – туда, где находились наши тыловые части и ремонтные базы. Представители предприятий привозили подарки и приготовленную по-домашнему еду, от которой у бойцов как-то теплее на душе становилось. Табак привозили, правда, в то время я еще не курил, да и свои фронтовые сто грамм тоже сначала отдавал – мне едва исполнилось 20 лет, и я не был приучен к водке и к курению. Но когда в конце Московской битвы у нас из-за распутицы наступила голодная пора, и у меня пошли фурункулы, мне врач сказал, что я неправильно поступаю, отказываясь от спирта и водки. Ведь это, во-первых – калории, а во-вторых – дезинфекция фурункулов, да и курить тоже надо, потому что табак, якобы, заглушает голод. Попробовал курить – и в самом деле заглушает! Поэтому я на фронте и запил, и закурил, но пришел с войны и сразу бросил и то, и другое.
– Как вы восприняли весть о том, что враг отброшен от подступов к столице? Ведь переживали все тогда сильно.
– Как мы могли воспринять, когда это была наша победа – мы сами ее творили: сначала – в обороне, когда не пустили немцев в Москву, затем – в контрнаступлении, когда погнали их все дальше и дальше. Конечно, с большим восторгом и воодушевлением!
– Среди ваших боевых наград есть медаль "За оборону Москвы". Когда вас наградили ею?
– В первые месяцы и даже годы войны мы почти не знали наград. Это уже после Курской битвы их побольше стали давать. Указ об учреждении медали "За оборону Москвы" Сталин подписал в 1944 году, и мне ее выдали в то время, когда мы уже приближались с боями к границам Восточной Пруссии. Под Москвой же мы никаких наград и не ожидали. С великим нетерпением ждали танков, пополнения, когда у нас ничего не осталось. И хотели только одного – убить побольше этих прохвостов, и продвигаться дальше!
– Война стала страшным испытанием для советского народа – что помогло вам и вашим товарищам выдержать ее тяготы и победить врага?
– Народ наш тогда был высоко патриотичен – так нас воспитывали, в том числе пионерская организация и комсомол. В предвоенное время нас готовили к войне, все понимали, что она неизбежна. ОСОАВИАХИМ и БГТО – "Будь готов к труду и обороне" – давали нам физическую закалку. Мы были сильнее немцев, во всяком случае, духом, были злее, и это помогло нам драться без страха и сомнений. Мы не боялись положить свою жизнь, рисковали. Может, поэтому нам многое и удавалось. Кроме того, мы осознавали, что каждый из нас нужен на фронте для общего дела. Вот это все и сыграло решающую роль. И конечно, помогло то, что все силы тыла были брошены на нужды фронта: если в 41 году мы отставали от немцев в вооружении, то с конца 1942 года стало появляться полноценное оружие, получше немецкого. Пошли танки Т-34, "Катюши", самолеты "Ил" и "Як"…
– Владимир Иванович, вы возглавляете первичную организацию № 19 Совета ветеранов Пресненского района – какие проблемы вас просят помочь решить ветераны?
– В нашей организации состоят только участники и инвалиды войны, и возраст у всех преклонный. А потому самая главная задача – помогать им как-то удержаться на плаву. Я частенько ходатайствую, чтоб того или иного ветерана прикрепили к Центру социального обслуживания, сотрудники которого относятся к нам с большим вниманием и чуткостью. Многие ветераны одиноки или живут вдвоем – два пенсионера. Например, мы с супругой оба – инвалиды 1 группы, и, конечно, вынуждены пользоваться помощью сотрудника ЦСО. Примерно половина в нашей организации – лежачие. Им требуется особый уход. Но самое плохое – из-за того, что наш микрорайон является окраиной Пресни, хоть и расположен ближе к Кремлю, здесь продуктовых магазинов не осталось совсем. Их все перепрофилировали. Продовольственный магазин был рядом – на Никитской, 18. На его месте сначала сделали магазин финской мебели, но она не пошла, и сейчас там продают какую-то посуду, книги. На Большой Никитской когда-то были два хороших продовольственных магазина, сейчас из одного ресторан сделали, в другом – торгуют коврами. В пределах Садового кольца продовольственных магазинов практически нет, а если есть, то это такие, как "Алые паруса", в которые можно заходить как на экскурсию – просто полюбоваться, такие там сумасшедшие цены. И вот нам приходится за продуктами ездить на 1905 года, там хоть есть магазины. Ветеранам нужны самые элементарные продукты, а тут даже овощи купить негде стало. В палатках у азербайджанцев покупать накладно – как монополисты, они держат цены в три раза дороже, чем на рынке, а до рынка ехать далеко…
– А кроме как на отсутствие магазинов, у ветеранов есть еще жалобы на что-то?
– На меня или на управу района жалоб у ветеранов нет, только – на обстоятельства, которые привели к тому, что здесь позакрывали все продуктовые. В этой связи есть еще одна проблема – транспортная. Например, крупные продуктовые магазины есть на Тишинской площади, но туда от нас никакой транспорт не ходит. Раньше тут часто бегали троллейбусы № 5 и 8, потом их сняли, и пустили автобусы – № 6 и 39. Но они очень плохо ходят, расписание висит, а водители его не придерживаются, иной раз почти час приходится ждать, особенно между 11 и 13 часами. Больше жалоб нет, не считая, конечно, жалоб на здоровье.
– Районный Совет ветеранов помогает вам в ваших горестях?
– Помогает, конечно же, мы без него никуда – все вопросы решаем с ним. Вот выдают нам талончики на бесплатный ремонт обуви и одежды, на парикмахерскую, которые мы распределяем среди особо нуждающихся. Своевременно и качественно все просьбы ветеранов выполняют руководители ГУП РЭП № 5.
– Как вы оцениваете военно-патриотическую работу среди молодежи, которая ведется в районе?
– Я знаю, что работа ведется большая – это направление в Совете ветеранов возглавляет Николай Ильич Зимин. Что касается нашей первичной организации, то у нас с этим в последнее время стало хуже. Если во всех других первичках есть кому пойти в школу, потому что у них идет пополнение пенсионерами, которым нет еще 70-ти, то у нас все – старше 83-х лет. Еще 10 лет назад нас было сто с лишним человек, а сейчас осталось 25, из них половина – лежачие. И активных фронтовиков, которые могли бы заниматься с молодежью, как это было еще несколько лет назад, уже нет.
– Все ли, на ваш взгляд, сделано для того, чтобы память о подвиге советских воинов в годы войны жила вечно?
– Был такой период во времена первого президента России – в 90-е годы – когда к ветеранам очень скверно относились. И льгот нас лишали, многие из которых, кстати, не восстановили и по сей день, как, например, фронтовой стаж – день войны за три дня в тылу. Всячески принижали роль Красной армии в победе над фашистами, стали охаивать лучших полководцев, таких как Жуков, Рокоссовский, Конев, Черняховский… Какую только ложь не писали – просто зло брало! А что мы могли сделать? Протестовали, но печать-то у нас свободна: каждый пишет то, что думает. Но когда начали прижимать с лекарствами, а это делается до сих пор, ветеранам стало совсем плохо.
– Как вы считаете, какие законы следовало бы принять Московской городской Думе в интересах ветеранов дополнительно?
– Основных два вопроса. Первый – необходимо обязательно наладить бесперебойное снабжение лекарствами – это сейчас самое важное для нас. Кто-то считает, что мы много потребляем лекарств. Это зря. Невозможно прожить до 9-го десятка и не пользоваться при этом лекарствами. Хотя мы и имеем право на льготы, но часть лекарств нам приходится покупать – нам так и говорят: да вы покупайте! Ну, мы и покупаем, но это же неправильно. Неужели мы не заслужили эту льготу всей своей жизнью – и боевой, и трудовой? И второй вопрос – снабжение продуктами. Нужны продуктовые магазины шаговой доступности. И обязательно – овощные! Ведь за рыбой и мясом ветераны, живущие в центре, еще могут куда-то поехать, но когда надо везти картошку, капусту – это очень тяжело… Снабжение овощами в центре никудышное! Но тут не законы нужны, а честное отношение к своим обязанностям со стороны тех, кто за это дело отвечает.
– Давно ли вы живете на Пресне, нравится ли вам район, где любите гулять?
– Пресня – самый лучший район, это всем известно! Я живу тут с 1960 года, а работаю – с 1957-го, с того времени, когда Министерство судостроительной промышленности, где я трудился, переселили в здание на Садовой-Кудринской, 11. Пешком ходил до работы, привык к Пресне и никуда отсюда не хотел уезжать, хотя мне предлагали большую площадь. Гулять здесь можно, где угодно. У нас тихие переулки – машин мало. Хороший сквер у памятника Алексею Толстому и рядом – на Поварской, где растет вяз-долгожитель. Просто по переулкам пройти приятно, посмотреть на старых знакомых – старые здания.
– К кому и с какими словами вы бы хотели обратиться со страниц нашей газеты?
– К моим соратникам – прежним и теперешним сослуживцам, членам нашей 19-й организации и всего ветеранского движения района – с пожеланием: быть крепкими не только духом, но и здоровьем! И еще – к молодым: чтобы относились к нам немножко поласковее. Один раз в моей жизни был случай – я шел с маленького торжественного собрания в день Победы в парадной форме. И вот идущий мне навстречу паренек лет 17-18-ти остановился и сказал: "Спасибо за то, что вы дали мне жизнь!".